Мои встречи с Владимиром Путиным
Меня часто просят рассказать о встречах с Путиным. Я долго не
решался. Ведь это очень непросто, воспроизвести ту гнетущую атмосферу
страха, в которую попадаете вы, переступив порог московского Кремля.
Не знаю, насколько точно мне удалось передать смятение и хаос, возникающие
в душе от общения с российским диктатором. Судить - читателю этих строк.
Я оставил свой приход в Коннектикуте ради этой встречи и временно передал
паству священнику из соседней церкви. Храни его Бог за помощь и поддержку.
Москва встретила меня сильнейшим морозом, несмотря на то что была
только середина октября. Здесь, в Сибири, это считается нормой, но для
жизни европейцев местные условия вряд ли приемлемы. Вообразите себе
шок цивилизованного человека, попавшего сюда из яркого мира чипсов,
Макдональдсов и Кока-колы.
К счастью машина американского посольства домчала меня до путинской
резиденции буквально в считанные минуты. Лишь мельком удалось разглядеть
марширующих в ногу людей на Красной Площади, обилие ушанок, матрешек и
мрачное здание с надписью "ЛЕНИН".
Водитель высадил меня у ворот в Спасскую Башню, и пожелав мне успеха,
поспешил обратно. Иностранцам вообще не рекомендуют находиться вблизи
мавзолея, поскольку он является русской святыней. Каким-то чудом, а может
с помощью специальной автоматики ворота сами собой бесшумно распахнулись,
но лишь только я вошел, тут же захлопнулись за моей спиной с ужасным
грохотом. Волосы мои встали дыбом от этого звука. Подобно тому как
грешник впадает в отчаянье, переступив порог ада, так и я чувствовал себя
в этот момент.
Однако времени глядеть по сторонам не было, поскольку мое одиночество тут
же прервал русский солдат. Он был одет в ватник, из кармана которого чуть
выглядывала откупоренная бутылка водки. На голову была одета привычная
ушанка с огромной красной звездой. На рукаве - нашивка надписью "КГБ".
- Следуйте впереди меня к вон той двери. Шаг влево, шаг вправо будут
расценены как попытка к бегству, - сказал он дыша водочным запахом и показал
на массивную железную дверь в кирпичной кладке стены. С грустью я понял,
что этот бедняга почти не говорит по-английски.
Действительность удручала меня все больше и больше. За дверью я
попал в маленькое помещение, где сотрудники КГБ в ушанках долго с
ненавистью изучали мой американский паспорт. Затем мне завязали глаза и
повели по каким-то гулким сырым коридорам. По началу я инстинктивно пытался
запоминать повороты и ступеньки, однако скоро запутался и оставил эту
бесполезную затею. Скажу только что мы постоянно спускались куда-то вниз.
Когда повязку, наконец, сняли я увидел президента России Владимира
Путина. Это был человек огромного роста с налитыми кровью глазами.
Вся его внешность, напоминающая медведя, внушала угрозу и приводила в
состояние какого-то первобытного ужаса.
- Товарищ - поляк из Америки? - спросил он громоподобным басом?
- Да.
- Ну что ж, добро пожаловать в подвалы Лубянки, - и он зловеще засмеялся.
Смех Путина - это жутковатое явление. Он смеется не улыбаясь, пристально
глядя вам прямо в глаза.
- И что же вас интересует, - спросил Владимир Владимирович, наливая
себе полный стакан водки.
- Мне хотелось бы узнать, каким образом осуществляется откат от демократии
в современной путинской России.
- Ну что ж, вы обратились по адресу. Именно здесь, в подвалах кремлевского
КГБ и находится центр по удушению демократии, - он снял ушанку и положил ее
в сейф. - Вы все увидите и даже потрогаете. Здесь есть на что посмотреть.
Вам, цивилизованному человеку, будет весьма любопытно. Ну, начнем, пожалуй с
награбленного.
- Что?
- С награбленного. Как известно, мы грабим бывшие советские республики,
стремящиеся к независимости. И все это оседает в Кремле. Вот, поглядите...
Он толкнул неприметную дверь в углу кабинета и жестом пригласил меня
идти за ним. В тусклом мерцании светильника "лампочка Ильича" моему взору
предстали несметные сокровища. Огромное помещение, размером с баскетбольный
зал было уставлено почти до потолка ящиками с золотом и драгоценными
камнями. Кое где ящики разрушились под собственным весом, высыпав прямо на
пол груды золотых украшений, монет, посуды и прочих драгоценностей.
Неожиданно Путин начал хватать монеты пригоршнями и подбрасывать кверху,
как бы купаясь в золотом дожде. При этом он зловеще хохотал.
- Это только часть всего награбленного, - пояснил он, чуть
успокоившись, - то, что вывезено из Грузии в последние полгода. Сейчас эта
страна влачит жалкое существование. А представьте, как она могла процветать,
если б не имперские амбиции Москвы... Нефтедоллары будете смотреть?
- С удовольствием.
Он провел меня в другое похожее помещение, где стройными рядами в несколько
этажей стояли большие грубо сколоченные деревянные контейнеры..
- Вот, - произнес он с пафосом, - вот цена, которую платит запад на свою
энергетическую независимость. Временную, учтите.
Он подцепил ножом доску на одном из ближайших ящиков и на пол посыпались
пачки новеньких долларов, завернутые в хрустящую бумагу.
- А теперь я покажу, где находятся рычаги экономического давления на
Европу, - сказал мой гид, - прошу вас.
Мы шли по сырому полутемному коридору, стены которого местами покрылись
паутиной и плесенью. Порой до моих ушей доносились крики невинных жертв,
подвергающихся пыткам. Внезапно коридор расширился и превратился в нечто
вроде картинной галереи.
- Галерея зачистки, - бросил Путин на ходу, - пойдемте, пойдемте, самое
интересное впереди.
Я, тем не менее, хорошо разглядел это место. Волосы мои встали дыбом от
увиденного. Здесь вдоль стены висели портреты известных правозащитников -
Новодворской, Касьянова, Басаева, Каспарова, Масхадова, Березовского и
многих-многих других. И о ужас! Рядом с портретом порой находилось
жуткое доказательство расправы. Отрезанные головы Гонгадзе и Басаева
лежали тут же у портретов. А вот пропавшие журналисты из Белоруссии.
Рядом - фото свежей могильной насыпи и около нее - Путин с лопатой в руках.
- Ну вот и пришли, - сказал Владимир Владимирович, останавливаясь у
бронированной двери.
Два вооруженных до зубов охранника с надписью "Газпром" на погонах
встали по стойке смирно. Они с подобострастием отдали честь своему
господину, а меня удостоили презрительным взглядом.
- Вот она, святая святых, - сказал Путин, когда мы вошли, - смотрите.
Он подошел к одной из стен и чуть отдернул закрывающую ее штору.
Я увидел карту Европы по которой змеились контуры газопроводов. Каждый
газопровод имел красную кнопку с символическим изображением вентиля.
- Глядите как удобно, - сказал он и нажал одну из кнопок.
Раздался мелодичный сигнал и рядом зажглась надпись "Газ перекрыт".
- Что вы делаете? - воскликнул я не удержавшись, - вы перекрыли газ
женщинам, детям и старикам!
- Только временно, друг мой, пока только временно - ответил Путин, еще
раз нажимая кнопку, и прошептал чуть слышно, - но он настанет, час
наслаждения.
Надпись потухла, я с облегчением перевел дух.
- Это всего лишь цветочки, а вот и ягодки - воскликнул он и отдернул
штору полностью.
Скажу честно, от этого зрелища меня прошиб холодный пот. Я увидел
Северную Америку, со всех сторон опутанную щупальцами подводных газопроводов.
Трубы, впрочем, не достигали материка, а оканчивались вблизи берега.
- Еще не достроено, - пояснил диктатор, - но придет момент и... -
он разразился дьявольским хохотом, положив скрюченные пальцы на кнопки.
В этот миг он был похож на сумасшедшего пианиста или компьютерного хакера.
Перестав смеяться, он вдруг сделался серьезным и поманил меня в угол
комнаты. Там я увидел небольшой письменный стол с табуреткой. Рядом
на стене висел репродуктор-колокол, а на самом столе был установлен
микрофон.
- Как вам, должно быть, известно, все российские СМИ контролируются из
Кремля, - начал он.
- О да, на Западе об этом знают даже дети.
- Так вот, тотальный контроль прессы производится с этого самого места.
- Невероятно!
- Показываю, - гордо сказал Владимир Владимирович и постучал по микрофону.
- Четырнадцатый! - рявкнул в ответ репродуктор.
- Товарищ, - сказал Путин, обращаясь к микрофону, - не появилось ли
прессе критических статей?
- Так точно, товарищ, одна есть. Газета "Кызыл Кутак", республика
Татарстан, публикует статью о том, что в местном зоопарке тигру не
докладывают мяса. По мнению автора, это свидетельствует о том, что
в России процветает ксенофобия и пренебрежение западными ценностями.
- Ах так? - Путин затопал ногами, - ах так? Автора накормить, тигра
расстрелять... то есть, тьфу... наоборот.
- Есть, товарищ.
- Да, чуть не забыл, газету закрыть, редактора посадить. Чтоб завтра же
был мне редактор в полосочку, как тот тигр.
- Есть, - четко ответил репродуктор и отключился.
- Вот так и живем, - вздохнул Путин, устало потирая переносицу, - а
вы говорите, нам тут на Лубянке легко...
Мне хотелось бежать из этого проклятого места, ибо более циничного
надругательства над правами человека я еще не не видел. Но Путин был в ударе.
- Пойдемте, - воскликнул он, хватая меня за руку, - я вам сейчас все
покажу! Лаборатория физики, лаборатория химии!
Он опять увлек меня в лабиринт мрачных коридоров.
- О боже, зачем вам лаборатории? - спросил я на ходу, подозревая нечто
ужасное.
- Как зачем? Для борьбы со свободой слова! Зачем же еще? Ага, вот химическая.
Он постучал в дверь с изображением черепа и надписью, "Яды". Дверь открыл
человек в противогазе.
- Знакомьтесь, это Глеб Павловский, - возбужденно продолжал Путин, -
он изготовил диоксин для Ющенко.
- Угу, - глухо раздалось из под маски с хоботом, - лично в глотку
заливал.
- Ну, иди работай, дружок. А вот физическая, - Путин постучал в другую
дверь, на которой был знак радиационной опасности, - здесь лучшие
специалисты КГБ работают с иранскими товарищами над созданием термоядерной
бомбы.
Дверь открыл Усама Бин Ладен. Я оторопел. Уже который год разведчики
ЦРУ ищут его по всему миру, а он вот, оказывается, где.
- Салам алейкум, - поздоровался Владимир Владимирович на чистом арабском
языке.
- Алейкум салам, - смиренно ответил Усама.
- Аллах акбар? - поинтересовался Путин.
- Акбар Аллах, - с удовлетворением кивнул Усама.
- Грядет теракт, - ужаснулся я вполголоса.
- Теракт грядет, - подтвердил Усама.
- Якши! - воскликнул Путин и хлопнул Бин Ладена по плечу, - ну иди
работай, борода.
Дверь закрылась.
- Достаточно, - прошептал я в ужасе, когда мы отправились дальше, -
позвольте мне уйти.
- Но вы же главного не видели! Я покажу вам Ходорковского, он в камере
пыток. Я его никому не доверяю, пытаю лично сам! Пойдемте, уверяю вас, не
пожалеете.
Внезапно мой взгляд упал на еще одну дверь с надписью "Преемник".
- Вы позволите? - спросил я, чуть замедлив шаг.
- О нет, это только для служебного пользования. Не могу. И не просите.
Пройдет год-другой и все узнаете на вашем поганом CNN. Это большая проблема,
кстати, - Путин остановился и пристально поглядел на меня, - хорошо
вам в Америке или в Польше. Не надо решать подобные вопросы. У вас
много Бушей, много Качинских. Передаешь себе власть внутри семьи
и всех делов. Нда... у меня не все столь гладко. Но мы отвлеклись, пойдемте.
Тут ступеньки, осторожнее.
Коридор перешел в узкую винтовую лестницу ведущую нас куда-то еще
глубже в подземелье. Чем дальше мы спускались, тем ужаснее становилось
вокруг. В тусклом свете лампочек Ильича многочисленные крысы с визгом
разбегались из под наших ног. Вода струилась по старинной кладке стен,
а откуда-то снизу поднималось могильное зловоние.
Наконец лестница закончилась, у одной единственной двери, ведущей в
камеру пыток. "Кремлевский узник Ходорковский М.Б" - гласила замызганная
табличка. Рядом находилось нечто вроде шкафа для переодевания.
- Возьмите это, - сказал мне Владимир Владимирович, порывшись в шкафу, -
положено по технике безопасности.
Он протянул мне грязный ком. Когда я развернул его, то чуть не упал без
чувств. Это был брезентовый фартук, местами заляпанный кровью. Сам Путин
тоже снял пиджак и, закатав рукава, облачился в подобный фартук.
- Ну, что, - подбодрил он меня, - выше нос, друг мой. Вперед к новым
приключениям!
Войдя я увидел дыбу, испанские сапоги, машину для растягивания тела и
много других приспособлений, о зловещем предназначении которых я мог
только догадываться. У стены находился длинный металлический стол,
на котором в беспорядке были свалены пыточные инструменты. Там же у стола
на корточках сидел палач - громадный детина, лицо которого было закрыто
маской-колпаком с прорезями для глаз. На голову прямо поверх колпака была
одета ушанка.
В центре камеры на коленях стоял человек. Весь его вид свидетельствовал
о несгибаемой воле, решимости и приверженности правам человека. Он обратил
к нам свой измученный пытками взгляд и бросил прямо в лицо тирану:
- Не смейте запрещать выборы губернаторов!
Надо было видеть как съежился Путин от этих слов.
- Украину и Грузию - в НАТО! - продолжал отважный пленник.
- Ну нет, - прошипел Путин и крикнул, - Иван!
Палач поднялся.
- Деловые круги Соединенных Штатов глубоко обеспокоены... - начал
Михаил Борисович, возвысив голос, но палач обрушился на него всей массой
и стал валить на пол.
Путин метнулся к столу с инструментами и быстро вернулся, неся
электрические провода и ноутбук "Тошиба".
- Умоляю вас... - я пытался остановить его, но он грубо оттолкнул меня, -
умоляю... Ну хотя бы скажите, что вы будете делать.
- Сами увидите. Пытка по е-мейл.
Он поставил ноутбук прямо перед лицом Ходорковского, которого верзила прижал
к полу и подключал интернет, встав на колени.
- Как по е-мейл? - недоумевал я, тормоша Путина за плечо, но он с рычанием
сбрасывал мою руку.
Наконец он поднялся, тяжело дыша. Компьютер, уже тарахтел диском, загружая
Windows. Слезы текли по смелому лицу Ходорковского.
- По е-мейл, - кивнул диктатор. - Мы подключаем его компьютер к
электронной почте через специальный спам-фильтр. Обычная почта до него не
доходит. Он читает один спам и больше ничего!
И тогда я не сдержался
- Так будь ты проклят, Ирод! - воскликнул я в сердцах, - гореть тебе в аду
за такую жестокость!
Не дожидаясь реакции я развернулся и бросился прочь из комнаты.
- Держите правозащитника! - раздался вслед голос Путина.
Я бежал по мрачным подвалам КГБ, слыша шум приближающейся погони. Выла
сирена, мигали красным светом лампочки Ильича. Из всех переходов выскакивали
сотрудники КГБ в ушанках и с автоматами Калашникова.
- Мочить в сортире, - раздался чей-то приказ.
Мысленно я неистово молился Богу и уже прощался со своими прихожанами,
которые напрасно ждут меня в далеком Коннектикуте. И вдруг...
- Чем могу служить, сэр? - произнес чей-то уверенный голос на чистом
английском языке с калифорнийским акцентом.
Я застыл, не веря своим ушам. От замшелой стены отделилась фигура человека.
Внешне он ничем не отличался от других. Такая же ушанка с красной звездой,
автомат Калашникова и нашивка КГБ на рукаве.
- Фрэнк Карпентер, полковник ЦРУ, - быстро представился он, - однако нам
нельзя задерживаться. Эти парни шутить не будут. Бежим.
Он устремился по коридорам и лестницам, каким-то чудом ориентируясь в
этом лабиринте. Я едва успевал за ним. Наконец мы ворвались в одну из
комнат, где было окно ведущее наружу.
По коридору уже громыхали кирзовые сапоги наших преследователей.
- Я раскрыт, о дьявол! - воскликнул мой спаситель, разбивая стекло
прикладом автомата, - спасайтесь, бегите. Я задержу их.
Он подпер мощным плечом дверь, на которую уже обрушивались удары с
другой стороны.
- Слава Джорджу Даблъю Бушу, - донеслись его слова, когда я выбирался через
окно, - да здравствует Кондолиза Райс!
Это было последнее, что я услышал. Я бежал по Красной Площади, расталкивая
бабушек в ушанках с матрешками и не верил в свое избавление. Ужасно
измученный я достиг посольства и уже на следующий день вернулся на родину в
Коннектикут.
Вот такая история приключилась со мной в Москве. И когда меня просят
рассказать о встречах с Владимиром Путиным, я всегда впадаю в меланхолию,
будучи не в силах пережить этот ужас еще раз. И вот, наконец я решил записать
свои воспоминания. Удалось или нет, судить тебе, мой благословенный
читатель. Да пребудет с тобой высшая сила при чтении этих строк.
(с) Юрий Шимановский
http://www.geocities.com/shimanovsky
